Новые решения Европейского суда по правам человека,
опубликованные на этой неделе, снова касались "кавказских" дел и
опять закончились для России постановлением о выплате солидной компенсации. Душевные страдания родственников 13 похищенных, предположительно федералами, в
совокупности с безрезультатным расследованием в Страсбурге оценили в миллион
евро. Гакаева и другие против России (51534/08, 4401/10, 25518/10,
28779/10, 33175/10, 47393/10, 54753/10, 58131/10, 62207/10 и 73784/10)
Яндиев и другие против России (34541/06, 43811/06 и 1578/07) Предыстория Эти два решения объединяют 13 жалоб от 46 заявителей из
Чечни и Ингушетии, направленных в Страсбург в связи с похищением 13 их родственников в 2000-2005 гг.,
предположительно российскими военными. Преступления совершались среди бела дня,
на контролируемой российскими властями территории, как правило, в людных местах
— на рынках, автобусных остановках, автостоянках, просто на улице по пути в
гости. Ни об одном из пропавших сведений нет. Например, Роберт Мусаев был
арестован 8 мая 2001 г. на рынке селения Дачу-Борзой и увезен в БТР; несколько
очевидцев видели его самого и его машину у здания, где располагались российские
военные. После самого Мусаева больше никто не видел, а вот его машину военные
вернули — с выгоревшим салоном. Расследования по всем этим случаям были начаты,
но потом некоторые оказались прекращены, другие — приостановлены, и все они
оказались безрезультатными. Позиция заявителей Все заявители считают, что их родственники были похищены
представителями государства без законных оснований, а ввиду многолетнего
отсутствия какой-либо информации следует признать их погибшими. Из-за самих
похищений и длительного неведения о судьбе близких все они испытали душевные
страдания. Далее авторы жалоб утверждали, что расследования исчезновений
неоправданно затянуты и не дали никаких значимых результатов, обращения в суд и
к различным чиновникам также оказались бесплодными, то есть они не смогли
получить правовой защиты в рамках национальной правовой системы, а государство
не исполнило своих обязательств по части эффективных расследований,
предусмотренных Конвенцией о защите прав человека. Отдельно Мусаевы
пожаловались на незаконный захват и уничтожение автомобиля, принадлежавшего их
родственнику. Позиция России Представители правительства не оспаривали основных фактов,
но интерпретировали их иначе. Они утверждали, что расследования проведены в
соответствии с требованиями Конвенции, а сам факт, что похитители носили
военную форму, были вооружены и использовали специфическую технику, не
позволяет автоматически записать их в представители государства. Смерть людей,
чьи родные обратились в Страсбург, также, по мнению юристов со стороны РФ,
нельзя считать достоверным фактом. Наконец, заявители не исчерпали средств
правовой защиты на национальном уровне, например, не обжаловали решения
следователей в суде, а также не стали подавать гражданские иски. Решение ЕСПЧ и компенсация Суд согласился с заявителями в том, что все пропавшие
находились под контролем представителей государства, и что теперь их следует
признать мертвыми, что в совокупности составляет нарушение ст. 2 Конвенции
(право на жизнь) по существу, а неэффективное расследование этих случаев — и в
процедурном аспекте. Суд подтвердил, что пропавшие были задержаны без законных
оснований, а государство отказывается признавать сам факт задержаний, что
составляет грубое нарушение ст. 5 Конвенции (право на свободу и личную
неприкосновенность). Далее судьи ЕСПЧ указали, что проблема фактического отказа
от расследований похищений гражданских лиц в Чечне и Ингушетии в 1999-2006 гг.
носит систематический характер, и уже неоднократно было признано, что
неэффективное расследование делает все номинально существующие средства
правовой защиты также неэффективными; кроме того, выигранный гражданский иск не
является сам по себе таким средством в контексте жалоб на нарушение ст. 2 и 3
Конвенции. Душевные страдания, причиненные беспокойством за судьбу
родственников и неспособностью государства исполнить свои обязательства,
позволяют признать заявителей жертвами нарушения ст. 3 Конвенции (запрет
бесчеловечного обращения) и усмотреть в фактической невозможности
воспользоваться защитой закона нарушение ст. 13 Конвенции (право на эффективное
средство правовой защиты). Отдельно суд согласился с жалобой Мусаевых и признал
нарушение ст. 1 Протокола №1 к Конвенции (защита собственности). Совокупно заявители требовали более 800 000 евро компенсации
материального ущерба, 2,14 млн евро нематериального и около 66 000 евро на
судебные издержки. Суд постановил выплатить всем заявителям вместе 241 800 евро
в первом случае, 945 000 евро во втором и 44 500 евро в счет расходов на
представительство. Емелин против России (41038/07) Сотрудника милиции Алексея Емелина в феврале 2007 года
отстранили от службы после обвинений в избиении женщины, которая была должна
ему деньги. В августе 2007 года Вольский районный суд Саратовской области
признал его виновным в ряде преступлений и приговорил к двум годам заключения с
отсрочкой приговора, в ноябре приговор утвердил Саратовский областной суд. В
сентябре 2007 г. Фрунзенский районный суд г. Саратова рассмотрел гражданский
иск Емелина к местному УВД, в котором тот требовал выплатить ему компенсацию
утраченного заработка, и принял решение в пользу заявителя; решение вступило в
силу два месяца спустя. Емелин стремительно — уже 6 августа 2007 г. — отправил
жалобу в ЕСПЧ на условия содержания в СИЗО и при транспортировке, в
июне-августе 2007 г.: например, камера была без окна, туалета и воды, зато с
грязным матрасом и крысами. Потом к жалобе добавилось несвоевременное
исполнение решения суда в его пользу — оно было исполнено лишь в мае 2010 г.
ЕСПЧ согласился с позицией милиционера и установил нарушение ст. 3 Конвенции о
защите прав человека (запрет пыток и бесчеловечного и унижающего обращения).
Суд также счел, что неоправданная задержка исполнения вступившего в силу
приговора о выплате компенсации составила нарушения ч. 1 ст. 6 Конвенции (право
на справедливое судебное разбирательство) и ст. 1 Протокола №1 к Конвенции
(защита собственности). Емелин требовал выплатить ему 54 475 евро компенсации
нематериального ущерба и 8833 р. в счет судебных издержек. Суд же выписал
автору жалобы лишь 5000 евро по первой статье.
Прикрепления: |
Главная 
