Проходившая в Санкт-Петербурге международная конференция
"Как судьи принимают решения: российская судебная система в контексте
социологии права", организованная Институтом проблем правоприменения при
Европейском университете, дала серьезную пищу для размышлений относительно
формирования коллективной репутации судейской корпорации. В особенности — одно
из выступлений, доклад президента Балтийской коллегии адвокатов Юрия
Новолодского. Его речь была открыто враждебна по отношению к судьям. Да,
адвокаты не питают симпатий к судейскому сообществу в целом, так же как и судьи
к адвокатам, но Новолодский вышел за все пределы приличий. Он, например,
клялся, что никогда бы не пошел в судьи, чтобы "не запятнать свое честное
имя". По его мнению, отбор в судьи — "ужасный". "Никто не
знает, по какому признаку их туда отбирают. Набирают в судьи из тех, кто был
секретарем или помощником судьи. А этого необходимо избегать, поскольку они-то
знают как судьи работают", — говорил он, и в конце концов пришел к выводу,
что у судей вообще нет ценностей. Если бы подобные публичные заявления позволил
себе судья, то его вызвали бы на квалификационную коллегию и поставили бы
вопрос о лишении полномочий. Отреагирует ли адвокатское сообщество на нарушение
этических норм, заложенных в Кодексе профессиональной этики адвоката – не
известно. Основным посылом в речи Новолодского было мнение о том, что
адвокаты должны возглавить движение по общественному контролю над судебными
решениями. Оно абсурдно по своему содержанию, поскольку адвокат, как лицо,
участвующее в процессе наравне с прокурором, не может выступать в роли
надзирателя в отношении судей, но главное в другом — это выступление заставляет
в очередной раз задаться вопросом: откуда такая враждебность к судьям в России? Первое, что приходит на ум – это мнение, что они
необоснованно много получают. Но разве зарплатой 60000 — 70000 у мировых и
девяносто тысяч у районных судей кого-то сейчас удивишь? Партнер в средних
размеров юридической фирме может зарабатывать гораздо больше. При этом надо
учитывать, что нагрузка у судей очень высокая: до 100 дел в арбитражных судах,
по 30-40 у районных судей, а у мировых доходит до нескольких сотен дел в месяц
(известен случай, когда мировой судья участка №203 Центрального района
Санкт-Петербурга в 2010 года рассмотрел за месяц 1115 дел). Вторая причина может заключаться в том, что судьи, подобно
полицейским, всегда на виду, поэтому на них и срывают раздражение, которое
общество испытывает к государственным институтам. Среди тех, кто обращается в
суд, есть определенная группа курвилянтов (обычно это пенсионеры), которые
приходят в суд скорее от болезненного безделья, чем по необходимости, но
граждане и организации в целом, в отличие от советского времени, сейчас не
пренебрегают правом обращения за судебной защитой. 18% граждан и 33%
предпринимателей имеют такой опыт, но при отсутствии механизмов, стимулирующих
добровольное исполнение закона, суд вынужден выступать в качестве
"социального громоотвода". Зачастую, тратя свое время и время лиц,
участвующих в деле, лишь подтверждает a priori законные требования одной из
сторон. Третья причина — это позиция представителей высшей
государственной власти. Так, начиная с известного своего предположения "Мы
что, не знаем, что судьи взятки берут? Берут", высказанного в январе 2011
года на заседании Общественной палаты, Дмитрий Медведев несколько раз говорил о
коррупции в судах. И если уж Президент России не всегда лестно отзывается о
судьях, то почему и другим людям не делать то же самое. К тому же российские
судьи, оправдывая репутацию "молчаливой корпорации", не нашлись, что
ответить главе государства, в отличие, например, от своих французских коллег,
подвергшихся критике со стороны Николя Саркози. Четвертое. Даже если судья обращается в прокуратуру с
просьбой возбудить дело за клевету (ст. 298 УК, которую хотят вообще
декриминализировать) или по статье неуважение к суду (ст. 297 УК), то
прокуратура обычно не находит причин для возбуждения дела. Также считается не
comme il faut, если судья сам судиться с кем-либо. Поэтому, по сути, никаких
инструментов защиты честного имени судья не имеет. Между тем в США физическое
лицо за неуважение к суду может быть лишено свободы, а юридическое лицо за
неисполнение предписания суда привлечено к выплате штрафа, исчисляемого исходя из
суммы не менее, чем в $100000 в день. Во Франции неуважение к суду наказывается
сроками до 6 месяцев тюрьмы и штрафом 30000 евро. Зато в России от судьи требуют, чтоб он и закон знал, что
естественно, и философские мысли умел изложить в приговоре, как предложил на
упоминавшейся выше конференции в Санкт-Петербурге судья Конституционного Суда
РФ Гадис Гаджиев, и обращал внимания на прецеденты судов других правовых семей,
и публиковал свои решения, и не обедал с адвокатом. При этом нагрузка
зашкаливает, сроки рассмотрения дел минимальные — нигде в развитых странах
таких коротких сроков не существует, аппарат судьи получает жалкие 6000-12000
руб. и не способен адекватно помогать судьям. А нам все мало: а почему судья не
встречает нас с улыбкой, не хочет выслушивать, не помогает нам решить правовой
вопрос и оформить заявление? Конечно же, не все судьи идеальны и чисты, но пора изживать
советский опыт наклеивания ярлыков на целые корпорации. Может быть, нам разжать
клещи и дать судьям спокойно работать, избавив корпорацию в целом от огульной
критики. В противном случае жаловаться на плохое исполнение судебных решений
будет бессмысленно, поскольку тот, кто не уважает само решение и человека, его
вынесшего, не будет заинтересован в его исполнении.
Прикрепления: |
Главная 
